Строитель дорог

     Гарин-Михайловский писал: «Хотя и прекраснее и удобнее наша русская, самая широкая в мире колея, но если она не по средствам и богатейшим в мире странам, если мы не можем выстроить в ближайшем будущем всех нужных нам двухсот тысяч верст таких дорог, то надо строить хоть те дороги, которые мы можем строить и без которых окончательно остановится экономическое развитие страны».
     Сегодня по тысячекилометровым магистралям с той самой, прекрасной и удобной широкой колеей курсируют мощные тепловозы и электровозы. Глядя на них, поражаешься грандиозным свершениям и победам научно-технической мысли человека. Тем дороже должны быть нам имена тех, кто стоял у начала железнодорожного строительства в России, кто проектировал и сооружал на её просторах великие магистрали и первые маленькие узкоколейки. Одним из них и был талантливый русский инженер Гарин-Михайловский строитель  Куйбышевской магистрали (её восточного плеча) и дороги Кротовка - Сергиевск.
    И снова приходится вспоминать слова Горького о разносторонней по-русски талантливости Гарина-Михайловского.
    Талантливый писатель оказался талантливым исследователем жизни - это естественно: без второго не могло быть первого. Он же оказался талантливым педагогом - и это тоже естественно: каждый писатель - обязательно воспитатель, а значит, в той или иной мере педагог. Но он же был и талантливым инженером-путейцем. Причем, как в любой другой стороне своей многообразной деятельности, Гарин-Михайловский не замкнулся локально на своих узкоинженерных обязанностях. Всегда и во всем, в том числе и в инженерном деле, он мыслил масштабно. Это особый талант, в высшей степени присущий ему. Да иначе мыслить и не мог истинный патриот, всем сердцем, всеми помыслами и всеми делами своими радеющий о своей стране - о ее экономическом и культурном развитии, о росте ее могущества и благосостояния. Мечтая о светлом будущем России, работая во имя этого будущего, он уже в современной ему стране видел великие возможности, далеко еще не используемые как следует. Одной из таких возможностей для него было строительство железных дорог. Он воспринимал их как своего рода кровеносную систему, питающую живой организм страны: чем мощней и разветвлённей эта система, тем здоровее организм. Вот почему увеличение численности и протяженности дорог он считал одним из важнейших шагов на пути промышленного и культурного развития России. И он был уверен в том, что весомость этого шага во многом зависит от русской технической интеллигенции - инженеров, к которой с гордостью причислял и себя. От тех инженеров, которые, как он писал еще в «Варианте», покажут миру «достаточную подготовку к самостоятельному творчеству... Мы, инженеры, дешевой постройкой должны искупить нашу невольную вину перед родиной...».
      Во всяком случае, сам Гарин-Михайловский эту «невольную вину» (имеется в виду потрясающая техническая отсталость царской России) искупил с лихвой. Не только как писатель и просветитель, не только как воспитатель, но и именно как инженер. Сотни километров железных дорог на Урале и в Сибири, на юге России, на территории нашей области - убедительное тому подтверждение. Оно будет еще более убедительным, если учесть, что Гарин-Михайловский, не ограничиваясь обязанностями только инженеpa-строителя, блестяще изучил экономику строительства железных дорог и с самого начала своей инженерной деятельности боролся за удешевлённое их строительство. Боролся подчас в одиночестве (пока прогрессивная общественность не поддержала его), осмеиваемый и третируемый чиновниками министерств и департаментов, травимый рутинёрами, тёмными дельцами и казнокрадами всех мастей и рангов. Не всегда добивался победы, а порой эта победа была горька, но он не отступал. Он слишком хорошо знал, что дороги, в конечном счете, строятся на народные деньги, и надеялся, что удешевление их строительства приведет хотя бы к небольшому облегчению жизни народа.
      И хотя экономически и технически обоснованные проекты его встречались в штыки и клались под сукно, однако перечеркнуть их - а вернее, упорство и настойчивость их автора - оказалось невозможно. Тем более что жизнь полностью подтвердила его правоту: даже неполное внедрение предложений и обоснова¬ний Гарина-Михайловского на строительстве Транссибирской магистрали снизило, по свидетельству Надежды Валерьевны, стоимость одной версты дороги со 100000 рублей до 40 000.
      В 1895 г. Гарин-Михайловский назначается заведующим окончательными изысканиями и постройкой узкоколейного подъездного пути от ст. Кротовка до Сергиевска. О том, как проектировалась и строилась эта дорога (кстати сказать, она была первой в России дорогой, на которой было апробировано предложение Гарина по удешевлённому строительству узкоколейных железнодорожных путей), писатель сам подробно рассказал в очерках «В сутолоке провинциальной жизни». Рассказал по-гарински страстно, с точным проникновением в суть вопроса, с поразительным - до мельчайших деталей знанием материала. Рассказал так, что и сегодня эта скорбная повесть, насыщенная цифровыми выкладками, техническими и экономическими данными, читается с захватывающим интересом.
      Чтобы пройти сквозь все мытарства, выпавшие на его долю, и не сломиться, и все-таки добиться своего, надо было не только блестяще знать свое дело, но и быть упорным, целеустремленным, да и просто очень сильным человеком. Не будь у Гарина-Михайловского хотя бы одного из этих качеств, разве была бы возможна его победа, хотя и взятая очень дорогой ценой? Надо сразу оговориться, что меньше всего в её дорогой цене повинен сам Гарин. Сколько бюрократических препон, чиновничьего пренебрежения, открытого и тайного недоброжелательства, тупого крючкотворства пришлось преодолеть ему еще на подступах к строительству!
      Один высокопоставленный чиновник, от которого во многом зависела судьба Кротовско-Сергиевской ветки, прямо говорил Гарину: «Таким, как вы, волчий паспорт надо выдавать: всеми этими удешевлениями вы губите строительное дело». Другие, пророча ему неизбежный провал, добавляли при этом: «Чем скорее провалится, тем лучше». Вот такими методами - всевозможными оттяжками, несогласием с запрошенными Гариным суммами (их считали неоправданно заниженными), чудовищной волокитой министерство путей сообщения украло у Гарина лучшие сроки строительства - весну и лето. Это уже предопределило перерасход средств и провал всесторонне продуманного и обоснованного инженером-новатором плана.
      И всё-таки, несмотря на откровенную установку на заведомый провал дела, дорога была построена - и строилась она во многом именно так, как намечал Гарин-Михайловский. Строилась вопреки всему. Вопреки задержкам средств, отпускавших¬ся из казны (чтобы избежать срывов в работе, Гарин вынужден был прибегнуть к займу на сумму 50 тысяч рублей и потом выплачивать проценты по этому займу из собственных средств). Вопреки казнокрадству и прямому воровству, которым он объявил беспощадную войну, - для жесткого контроля за рас¬ходованием средств, пришлось привлечь студентов. Вопреки вероломному рвачеству «интригано-шалопайной партии» местных помещиков, заверявших, что удешевят землю, по которой пройдет трасса (если она будет прокладываться поближе к их имениям), бесплатно дадут камень и песок, по сниженной цене отпустят древесину из своих лесов, а потом втридорога содравших за всё с Гарина. Так втридорога, что местные осина и липа обходились гораздо дороже привозимой издалека дорогостоящей сосны. Если к этому добавить еще создание для строительства дорогостоящего штата (по проекту Гарина, дорога должна была строиться средствами эксплуатации) и сохранение этого штата в течение целого года после окончания работ, то станет ясно, что ни о какой экономии речи быть не могло.
       И тем не менее, строительство ветки Кротовка-Сергиевск было победой Гарина-Михайловского. Потому что здесь он применил такие новшества, какие до него на подобных стройках и не снились, - ни до него, ни после, вплоть до октября 1917 года. Первое новшество заключалось в том, что на строительстве «всякое расходование денег проводилось с общего ведома всего персонала». Это, по справедливому утверждению Гарина, вернее всего «гарантирует целостность казённого кармана». Второе же новшество - суд чести - было и в самом деле невиданным в те времена. Как огня боялись этого суда расхитители и взяточники всякого рода. Гласность и коллегиальность в работе помогли сберечь немало средств и материалов.
      Суд чести, созданный Гариным, однажды привлек к ответственности и его самого. Поводом по-служило увольнение десятника без достаточно внимательного разбора дела. Решением суда десятник был восстановлен на работе, «а мне, - признавался впоследствии Гарин-Михайловский, - был объявлен собранием выговор». Благодаря этим мероприятиям на строительстве поддерживалась высокая трудовая дисциплина. «Лучшей нравственной дисциплины людей, - писал Гарин, - покорных одному хозяину - делу, я не встречал ни на одной постройке».
      Естественно, что такие новшества не всем могли прийтись по вкусу. Когда суд чести наказал одного из инженеров за злоупотребление служебным поло¬жением, об этом было доложено губернатору. «Что вы там такое затеяли? - заявил губернатор Гарину-Михайловскому . - Какой-то суд сторожих над инженером?   Никаких таких судов я разрешить не могу! Вы там в социализм играете, а я в ответе».
      Заявление губернатора, понятно, с перегибом, но основания видеть неблагополучие на строительстве, вверенном Гарину-Михайловскому, у него были. С самого начала строительства Кротовско-Сергиевской ветки (и, собственно, до последнего дня жизни) Гарин находился под надзором полиции. В своих донесениях бдительные ищейки сообщали, что Гарин привлекает на стройку политически неблагонадежных, дает им «солидные оклады жалования», способствует общению их с рабочими.
    Доносители не ошибались: противники самодержавия действительно находили защиту у Гарина-Михайловского - либо устраивались работать на строительство дороги, либо укрывались в Гундоровке.
Очень жаль, что сохранилось мало воспоминаний как о строительстве ветки Кротовка-Сергиевск, так и о Гарине-Михайловском - начальнике этого строительства.
      Вот одно из них, вернее, строки из воспоминаний П. Д. Ирошникова, который работал на строительстве дороги помощником машиниста, записанных краеведом П. Д. Лупаевым. Эти строки показывают, с какими людьми приходилось работать Гари¬ну-Михайловскому и как относились к нему рабочие.
     «К рабочим Михайловский относился ровно, доброжелательно. Ну, а рабочие и служащие на Михайловского только что не молились. Да что об этом говорить! Бывало, надо вести поезд из Кротовки. Когда с ним едет инженер Михайловский, так машинисты наперебой - чуть не в драку все готовы. Он... машинистов и кондукторов знал - всех в лицо...
     ...Это была, говорили, самая дешевая дорога в России, но она могла обойтись еще дешевле... Инженер Платков строил участок Кротовка-Тимашево. Он со своими подрядчиками деревянный мост через реку Кинель вогнал в 100 тысяч рублей много дороже сметы. Михайловский, когда узнал, за голову схватился: «Что вы наделали! Так много брать нельзя!» А Платков после этого построил себе в Самаре литейный  заводишко».
     Но вот, наконец, дорога была построена - и с освящением, с молитвами, с хоругвями - открыта. И что бы ни говорили после этого противники дороги и самого Гарина-Михайловского (те же местные помещики, теперь пустившиеся утверждать, что железная дорога мешает развитию края), она честно делала  и делает до сих пор - свое дело. Она способствовала экономическому и культурному развитию всей северной части Самарской губернии. Даже глухая Гундоровка сразу испытала на себе ее влияние. «Молодые столяры, пчеловоды выписывали журналы, увлекались Горьким», - отмечал позднее Гарин-Михайловский. Вот эту пользу от новой дороги - повышение культуры деревни, которое не выразить никакими цифрами, помещики-собаководы не брали в расчет, поскольку их она совершенно не устраивала тем, что уводила крестьянство из-под власти «идиотизма деревенской жизни». Того самого идиотизма, с которым писатель пытался единолично справиться в Гундоровке.

Литература и источники
1. Воскресенский А.В. Николай Георгиевич Михайловский-Гарин. Из воспоминаний народного учителя. (Рукопись). Пушкинский дом АН СССР, с.4
2. Галяшин А.А. Гарин-Михайловский в Самарской губернии. Самара: Издательство «ВЕК XXI», 2005. 136 с.

3. Гарин-Михайловский Н.Г. Собрание сочинений в 5-ти томах. МГИХЛ, 1957, в 5 т.

4. Юдина И.М. Н.Г. Гарин-Михайловский. Л., 1969, с. 107-108